Я сегодня вспомнила, что в подростковом возрасте я пыталась написать антиутопию.
Я - антиутопию!!
Вышел бредовейший бред страниц на семь. Там, кажется, нас захватили американцы, и всем чиновникам полагалось целовать задницы в прямом смысле этого слова, а увидел всё это размороженный человек, которого заморозили в наше время. Когда я это писала, я не думала, что это антиутопия - я вообще не знала про такой жанр) видимо, когда в стране фигня, писать антиутопию - естественное желание. Перестану, наверное, ругать тех, кто это делает - сама не лучше.
Поэтому о политике здесь не буду вовсе. Чуть-чуть о любви, немного о настроении.
Мне кажется, I-330 всё-таки его любила. Она эдакая настоящая революционерка, предать идею не может, но - понравился мужик. Даже если она его использовала (что, скорее всего, так, ибо уж больно он полезен), он вполне мог понравиться ей до такой степени, чтобы вручить свою жизнь ему в руки от чистого сердца, а не просто чтобы вызвать ещё большее доверие. Одна проблема у бедной женщины: род людской она любит ещё больше. Если разграничивать влюблённость и любовь, то любовь у неё ко всем, а влюблённость к нему. Одна проблема: она ни разу, ни фига не ведёт себя как влюблённая. Просто приходит потрахаццо.
Вообще в плане женской любви история весьма потешна: все-то бабы крутятся вокруг этого Д. Как все поэты (судя по его конспектам, наполненным какими-то удивительными образами и подробностями из области знаний, не понятно почему ему доступных: Атлас, скорпион, жалящий самого себя, Сократ, улей, муравьи, басовая струна... - судя по этому всему, он именно поэт), он не обделён женским вниманием. Одна любит его и хочет детей, другая использует его, может быть любит, и хочет с ним спать, третья, тоже, что ли любит, раз хочет уберечь его от революции и обратить в любители жестокости, и тоже хочет прям не знай как... и он так и мечется из-за них туда-сюда, и действия его продиктованы тем, что три бабы им в футбол играют. Кульминация - розовый билетик с буквой "Ф" - ревность - пошёл предавать. Красавец. Замятин растоптал этим жестом влюблённость и страсть, и я совсем не обижаюсь на него за это, в отличие от Оруэлла, ибо Оруэлл писал любовь.
Пару слов про "потрахаццо". Меня так забавляет, что сексуальные ограничения антиутописты ставят чуть ли не во главу угла. Как будто тоталитарные общества вообще хоть как-то озабочены этим вопросом. Да спаривайтесь, ради бога, сколько влезет, сказал бы им любой политик, только не забывайте поработать. Может быть, я что-то не знаю о тоталитарных обществах? Но мне кажется, любой лидер, имеющий здравый смысл, прекрасно понимает, что "Оно" - это такая сила, которую официально ограничивать нельзя, из-за этого всё и треснет. Да и нет никакого смысла её ограничивать.
О настоении. Оруэлл позаимствовал у Замятина много-много всего, но кардинально поменял настроение. Герой Оруэлла не на такой дистанции от радикальных перемен общественной жизни, как герой Замятина, который родился уже в новом мире, поэтому у Оруэлла изначально всё темно и страшно, и только любовь проносится стремительной яркой звёздочкой и затухает во мраке. У Замятина же мы получаем радужный мир и влюблённого в него героя. Многие его представления о нравстенности вывернуты наизнанку, и он умеет так их подать, что они и читателю могут понравиться. Поэтому книга выглядит куда более солнечной. Я даже точно скажу, что до самого конца ничто в ней не берёт за душу (во всяком случае, меня) так крепко и сильно, как это бывает в книгах, потому что герой всегда сомневается в правильности своих действий и чувств, и никого, кроме себя, не может описать как яркий симпатичный характер, а уж себя, такого подвешенного между адом и адом, тем более. Я пишу "адом и адом", потому что в книжке противостояние одной фигни другой, тут стерильные бестолковые математики, там дикари, которые уверены, что надо бы побольше эмоций, пожара и прекрасной неизвестности. Две крайности, люди, которые закоснели, и люди, которых всё достало. Он (простите, что всё-таки политика), хоть и сделал Благодетеля лысым, а всё равно считай описал не будущее, а недавнее прошлое.
А всё-таки не было ещё настолько ужасных ситуаций, как те, что описаны в антиутопиях. Человечество ещё сохраняет мозг, и мне почему-то кажется, что вовсе не благодаря предупреждениям антиутопистов.
Я - антиутопию!!
Вышел бредовейший бред страниц на семь. Там, кажется, нас захватили американцы, и всем чиновникам полагалось целовать задницы в прямом смысле этого слова, а увидел всё это размороженный человек, которого заморозили в наше время. Когда я это писала, я не думала, что это антиутопия - я вообще не знала про такой жанр) видимо, когда в стране фигня, писать антиутопию - естественное желание. Перестану, наверное, ругать тех, кто это делает - сама не лучше.
Поэтому о политике здесь не буду вовсе. Чуть-чуть о любви, немного о настроении.
Мне кажется, I-330 всё-таки его любила. Она эдакая настоящая революционерка, предать идею не может, но - понравился мужик. Даже если она его использовала (что, скорее всего, так, ибо уж больно он полезен), он вполне мог понравиться ей до такой степени, чтобы вручить свою жизнь ему в руки от чистого сердца, а не просто чтобы вызвать ещё большее доверие. Одна проблема у бедной женщины: род людской она любит ещё больше. Если разграничивать влюблённость и любовь, то любовь у неё ко всем, а влюблённость к нему. Одна проблема: она ни разу, ни фига не ведёт себя как влюблённая. Просто приходит потрахаццо.
Вообще в плане женской любви история весьма потешна: все-то бабы крутятся вокруг этого Д. Как все поэты (судя по его конспектам, наполненным какими-то удивительными образами и подробностями из области знаний, не понятно почему ему доступных: Атлас, скорпион, жалящий самого себя, Сократ, улей, муравьи, басовая струна... - судя по этому всему, он именно поэт), он не обделён женским вниманием. Одна любит его и хочет детей, другая использует его, может быть любит, и хочет с ним спать, третья, тоже, что ли любит, раз хочет уберечь его от революции и обратить в любители жестокости, и тоже хочет прям не знай как... и он так и мечется из-за них туда-сюда, и действия его продиктованы тем, что три бабы им в футбол играют. Кульминация - розовый билетик с буквой "Ф" - ревность - пошёл предавать. Красавец. Замятин растоптал этим жестом влюблённость и страсть, и я совсем не обижаюсь на него за это, в отличие от Оруэлла, ибо Оруэлл писал любовь.
Пару слов про "потрахаццо". Меня так забавляет, что сексуальные ограничения антиутописты ставят чуть ли не во главу угла. Как будто тоталитарные общества вообще хоть как-то озабочены этим вопросом. Да спаривайтесь, ради бога, сколько влезет, сказал бы им любой политик, только не забывайте поработать. Может быть, я что-то не знаю о тоталитарных обществах? Но мне кажется, любой лидер, имеющий здравый смысл, прекрасно понимает, что "Оно" - это такая сила, которую официально ограничивать нельзя, из-за этого всё и треснет. Да и нет никакого смысла её ограничивать.
О настоении. Оруэлл позаимствовал у Замятина много-много всего, но кардинально поменял настроение. Герой Оруэлла не на такой дистанции от радикальных перемен общественной жизни, как герой Замятина, который родился уже в новом мире, поэтому у Оруэлла изначально всё темно и страшно, и только любовь проносится стремительной яркой звёздочкой и затухает во мраке. У Замятина же мы получаем радужный мир и влюблённого в него героя. Многие его представления о нравстенности вывернуты наизнанку, и он умеет так их подать, что они и читателю могут понравиться. Поэтому книга выглядит куда более солнечной. Я даже точно скажу, что до самого конца ничто в ней не берёт за душу (во всяком случае, меня) так крепко и сильно, как это бывает в книгах, потому что герой всегда сомневается в правильности своих действий и чувств, и никого, кроме себя, не может описать как яркий симпатичный характер, а уж себя, такого подвешенного между адом и адом, тем более. Я пишу "адом и адом", потому что в книжке противостояние одной фигни другой, тут стерильные бестолковые математики, там дикари, которые уверены, что надо бы побольше эмоций, пожара и прекрасной неизвестности. Две крайности, люди, которые закоснели, и люди, которых всё достало. Он (простите, что всё-таки политика), хоть и сделал Благодетеля лысым, а всё равно считай описал не будущее, а недавнее прошлое.
А всё-таки не было ещё настолько ужасных ситуаций, как те, что описаны в антиутопиях. Человечество ещё сохраняет мозг, и мне почему-то кажется, что вовсе не благодаря предупреждениям антиутопистов.
а ещё это, может быть, гены: бабушка, в честь которой меня назвали, вела русский язык и литературу в школе.
Сорри, не могла не потрещать) просто во многих психологических тестах считают, что залог счастливых гармоничных отношений именно в этом.
) Ну, собственно друзей у меня там только двое, Дашка да Димка, а вообще группа, по-моему, уже ничего давно не делает - во всяком случае, никаких новостей, на концерты не зовут...